«Записки о Монголии»
и другие труды
Иакинфа Бичурина
и другие труды
Иакинфа Бичурина
Виртуальная выставка изданий из собрания
Библиотеки иностранной литературы
Библиотеки иностранной литературы
Центр редкой книги и коллекций представляет виртуальную выставку, посвящённую Никите Яковлевичу (Иакинфу) Бичурину - первому российскому синологу, получившему международную известность.
Книга «Записки о Монголии» стала первой, над которой начал работать Бичурин. Между созданием первого дневника о поездке через Монголию и изданием «Записок» прошёл 21 год.
В основу издания легли записи Бичурина, которые он делал по дороге из России через Монголию в Пекин в 1807 году, но большей частью – записи, которые были сделаны во время путешествия 1821 года из Пекина в Россию. Книга посвящена описанию быта и истории народов, населявших Монголию. Впервые «Записки о Монголии» были напечатаны в 1828 году. Важной частью труда является «Монгольское уложение – документ, который регламентировал все стороны жизни монголов под властью манчьжурской империи Цин.
В основу издания легли записи Бичурина, которые он делал по дороге из России через Монголию в Пекин в 1807 году, но большей частью – записи, которые были сделаны во время путешествия 1821 года из Пекина в Россию. Книга посвящена описанию быта и истории народов, населявших Монголию. Впервые «Записки о Монголии» были напечатаны в 1828 году. Важной частью труда является «Монгольское уложение – документ, который регламентировал все стороны жизни монголов под властью манчьжурской империи Цин.
“
Сообразно предначертанному плану был составлен мною дневник путешествия в Пекин: но по прошествии нескольких лет, когда я получил уже небольшое сведение в Китайском языке, открыл много погрешностей в сих записках, посему принужден был исключить замечания, основанные на известиях не весьма верных, или на предположениях слишком смелых, и откинуть те поверхностные заключения, которые сделал, рассматривая предмет не стой стороны, или судя о нем по предубеждению. Но от перемен сих дневник мой сделался очень единообразным и скучным. В продолжение последних осьми лет моего пребывания в Пекине, я приобрел о Монголии довольно сведений... Сие самое побудило меня совершенно оставить прежний мой дневник, и вместо онаго, по возвращении в Россию, изложить означенные сведения в виде сих кратких Записок о Монголии, со включением в оных и моего путешествия чрез Монголию, при возвращении из Пекина в Кяхту в 1821 году.
В качестве православного миссионера Бичурин провёл многие годы в Китае, глубоко погрузившись в изучение всех аспектов китайской истории, быта, экономики и языка. Он перевёл классические китайские тексты, составил первый академический учебник китайского языка, использовавшийся вплоть до ХХ века, написал ряд фундаментальных трудов, посвящённых китайской истории и современности. В фондах библиотеки содержатся уникальные издания с автографами автора, с которыми можно ознакомиться на нашей выставке.
Никита Яковлевич (Иакинф) Бичурин (1777–1853) – архимандрит Русской православной церкви, востоковед, путешественник, знаток китайского языка, один из основоположников российской синологии (китаеведения).
Происходил из семьи сельского дьяка, служившего в селе Бичурино Чебоксарского уезда Казанской губернии. Окончил Казанскую духовную академию, где впоследствии некоторое время работал преподавателем. С 1808 по 1821 год жил в Пекине, возглавляя Духовную миссию. Но из-за предпочтения научной работы миссионерской деятельности был подвергнут суду Святейшего Синода, затем находился в ссылке на острове Валаам.
Никита Яковлевич (Иакинф) Бичурин (1777–1853) – архимандрит Русской православной церкви, востоковед, путешественник, знаток китайского языка, один из основоположников российской синологии (китаеведения).
Происходил из семьи сельского дьяка, служившего в селе Бичурино Чебоксарского уезда Казанской губернии. Окончил Казанскую духовную академию, где впоследствии некоторое время работал преподавателем. С 1808 по 1821 год жил в Пекине, возглавляя Духовную миссию. Но из-за предпочтения научной работы миссионерской деятельности был подвергнут суду Святейшего Синода, затем находился в ссылке на острове Валаам.
Демидовская премия – премия для учёных, вручалась в середине XIX века Императорской академией наук. Считалась самой почётной неправительственной наградой России.
После освобождения был избран членом-корреспондентом Императорской Санкт-Петербургской академии наук и почётным иностранным членом Парижского Азиатского общества. Трёхкратный обладатель полной Демидовской премии.
В 1819–1851 годах выпустил в свет 14 книг и около 100 статей о Китае и сопредельных странах, считая своей обязанностью также и популяризацию сведений о Дальнем Востоке.
В 1819–1851 годах выпустил в свет 14 книг и около 100 статей о Китае и сопредельных странах, считая своей обязанностью также и популяризацию сведений о Дальнем Востоке.
Обучался Бичурин в Казанской духовной семинарии, где провёл около 14 лет, там же он получил фамилию по названию родного села. По сведениям биографов ученого, Бичурин брал уроки живописи и научился неплохо рисовать. Однако он никогда не пытался заниматься иконописью или религиозной живописью, а в дальнейшем иллюстрировал собственные историко-этнографические исследования. Закончил обучение Бичурин в 1799 году, но отказался от священнического служения. По рекомендации епископа Амвросия был оставлен на должности учителя информатории – низшего отделения, где преподавал основы латинского и русского языка, сокращённый катехизис и священную историю.
Летом 1800 года Никита Бичурин принял постриг и под именем Иакинфа был определён в число соборных иеромонахов Александро-Невской лавры в Санкт-Петербурге. Уже осенью 1801 года он получил в управление Казанский Иоанновский монастырь.
16 мая 1802 года неожиданно для казанского духовенства о. Иакинф был назначен настоятелем Вознесенского монастыря в Иркутске и ректором духовной семинарии. Однако он был уличён в недостойном поведении и в результате разразившегося скандала оказался под следствием, а затем отстранён от священнослужения и должностей настоятеля и ректора семинарии. «Впавшего в соблазн» архимандрита было велено отправить в Тобольск учителем в семинарию под надзор архиепископа Антония.
Видимо, находясь ещё под следствием в Иркутске, о. Иакинф познакомился с главой посольства в Китай графом Ю.А. Головкиным и заинтересовался этой страной. Одновременно с посольством отправлялась в Пекин и Русская духовная миссия, в состав которой вошёл о. Иакинф. С него было снят
запрет на священнослужение, а 5 марта 1807 года император Александр I утвердил смену главы духовной миссии.
Летом 1800 года Никита Бичурин принял постриг и под именем Иакинфа был определён в число соборных иеромонахов Александро-Невской лавры в Санкт-Петербурге. Уже осенью 1801 года он получил в управление Казанский Иоанновский монастырь.
16 мая 1802 года неожиданно для казанского духовенства о. Иакинф был назначен настоятелем Вознесенского монастыря в Иркутске и ректором духовной семинарии. Однако он был уличён в недостойном поведении и в результате разразившегося скандала оказался под следствием, а затем отстранён от священнослужения и должностей настоятеля и ректора семинарии. «Впавшего в соблазн» архимандрита было велено отправить в Тобольск учителем в семинарию под надзор архиепископа Антония.
Видимо, находясь ещё под следствием в Иркутске, о. Иакинф познакомился с главой посольства в Китай графом Ю.А. Головкиным и заинтересовался этой страной. Одновременно с посольством отправлялась в Пекин и Русская духовная миссия, в состав которой вошёл о. Иакинф. С него было снят
запрет на священнослужение, а 5 марта 1807 года император Александр I утвердил смену главы духовной миссии.
Портрет Н.Я. Бичурина в китайской одежде. Из издания «Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена»
По пути в Китай миссия задержалась в Монголии. Иакинф с первых дней пребывания на территории Монголии стал вести дневник, охватывающий события с сентября 1807 года по январь 1808 года. Опубликован дневник не был, и только небольшая часть записей вошла в состав «Записок о Монголии», напечатанных более двадцати лет спустя, оригинал дневника утрачен. В Пекин миссия прибыла 10 января 1808 года.
Вместо положенных семи лет из-за политических событий в России Восьмая миссия провела в Пекине 13 лет, причём из одиннадцати её членов в живых осталось пятеро.
В период, проведенный в Китае (1807–1821), архимандрит Иакинф занимался разносторонней исследовательской работой. В первые годы работы в Пекине он составил на китайском языке краткий катехизис и даже издал его в Пекине. Из рапортов Бичурина в Синод следует, что в 1808–1809 годах он занимался переводом на китайский язык «изложения греко-российского православного учения», краткой священной истории и некоторых фрагментов литургии, так как считал, что необходимо вести богослужение на китайском языке.
Вместо положенных семи лет из-за политических событий в России Восьмая миссия провела в Пекине 13 лет, причём из одиннадцати её членов в живых осталось пятеро.
В период, проведенный в Китае (1807–1821), архимандрит Иакинф занимался разносторонней исследовательской работой. В первые годы работы в Пекине он составил на китайском языке краткий катехизис и даже издал его в Пекине. Из рапортов Бичурина в Синод следует, что в 1808–1809 годах он занимался переводом на китайский язык «изложения греко-российского православного учения», краткой священной истории и некоторых фрагментов литургии, так как считал, что необходимо вести богослужение на китайском языке.
“
Основавшись в Пекине, о. Иакинф поставил задачей своею как можно основательнее ознакомиться с неведомой страной и ее литературой и в 13 лет так изучил ее, так сроднился с ней, так полюбил, что, по словам знавших его, сам сделался похожим на китайца по внешнему виду. Физиономия его решительно носила выражение, какое имеют китайцы. Главным секретом успеха в изучении китайского языка о. Иакинф обязан был помимо своих блестящих способностей постоянным сношениям своим с китайцами, монголами, маньчжурами, тибетцами, туркестанцами и корейцами. Одетый в китайское платье, требующее очень сложного туалета, он постоянно вращался среди этого разноплеменного люда, наполняющего Пекин или окрестности его.
После начала войны 1812 года о русской миссии в Пекине «забыли» – правительство перестало посылать средства на её содержание. Для того, чтобы выплачивать жалование подчинённым, Бичурин был вынужден распродавать церковное имущество и закладывать недвижимость. Деньги из Санкт-Петербурга были отправлены только после Венского Конгресса (1815). Архимандрит Иакинф обращался в Синод с просьбой оставить его в Пекине на следующее десятилетие для завершения начатых им научных трудов, но в прошении ему было отказано.
В 1821 году Бичурин выехал из Пекина вместе с подчинёнными. С собой он увозил 400 пудов книг – китайской литературы, подобранной им для научных занятий и для пополнения фондов библиотек России. По жалобе преемника Бичурина на посту главы миссии в Пекине архимандрита Петра, крайне негативно характеризовавшей деятельность о. Иакинфа, тот сразу по приезде в Петербург был предан суду Священного Синода.
В 1823 году о. Иакинф был лишён сана архимандрита и простым монахом сослан в Валаамский монастырь.
В 1821 году Бичурин выехал из Пекина вместе с подчинёнными. С собой он увозил 400 пудов книг – китайской литературы, подобранной им для научных занятий и для пополнения фондов библиотек России. По жалобе преемника Бичурина на посту главы миссии в Пекине архимандрита Петра, крайне негативно характеризовавшей деятельность о. Иакинфа, тот сразу по приезде в Петербург был предан суду Священного Синода.
В 1823 году о. Иакинф был лишён сана архимандрита и простым монахом сослан в Валаамский монастырь.
На Валааме о. Иакинф провёл четыре года. Лишь в 1827 году Бичурин был освобождён, во многом благодаря протекции известных людей того времени. После освобождения о. Иакинф был причислен к Азиатскому департаменту министерства иностранных дел для перевода официальных бумаг с китайского языка, местом жительства ему была назначена Александро-Невская лавра.
Во время валаамской ссылки Бичурин готовил к изданию свои крупные труды.
Первой опубликованной работой
о. Иакинфа стала научно-публицистическая брошюра «Ответы на вопросы, которые
г. Вирст предложил г. Крузенштерну относительно Китая» (1827), позднее «Ответы» вошли в качестве главы в книгу «Китай, его жители, нравы, обычаи и просвещение» (1830), которую можно найти в Библиотеке иностранной литературы.
С 1828 по 1830 год Бичурин выпускает в свет многочисленные статьи в российских и зарубежных журналах и шесть книг:
«Описание Тибета в нынешнем его состоянии» (1828); «Записки о Монголии» (1828); «Описание Чжунгарии и Восточного Туркестана в древнейшем и нынешнем его состоянии» (1829); «Историю первых четырех ханов из дома Чингисова» (1829); «Сань-цзы-цзин, или Троесловие. С литографированным китайским текстом» (1829); «Описание Пекина. С приложением плана сей столицы, снятого в 1817 г.» (1829).
Во время валаамской ссылки Бичурин готовил к изданию свои крупные труды.
Первой опубликованной работой
о. Иакинфа стала научно-публицистическая брошюра «Ответы на вопросы, которые
г. Вирст предложил г. Крузенштерну относительно Китая» (1827), позднее «Ответы» вошли в качестве главы в книгу «Китай, его жители, нравы, обычаи и просвещение» (1830), которую можно найти в Библиотеке иностранной литературы.
С 1828 по 1830 год Бичурин выпускает в свет многочисленные статьи в российских и зарубежных журналах и шесть книг:
«Описание Тибета в нынешнем его состоянии» (1828); «Записки о Монголии» (1828); «Описание Чжунгарии и Восточного Туркестана в древнейшем и нынешнем его состоянии» (1829); «Историю первых четырех ханов из дома Чингисова» (1829); «Сань-цзы-цзин, или Троесловие. С литографированным китайским текстом» (1829); «Описание Пекина. С приложением плана сей столицы, снятого в 1817 г.» (1829).
17 декабря 1828 года Бичурин был избран членом-корреспондентом Императорской Академии наук.
В 1830–1831 годах он по заданию Министерства иностранных дел предпринял поездку в Кяхту, где с помощью монгольского переводчика составил монгольско-русский словарь. Еще одну поездку в Кяхту он совершил в 1835–1837 годах, чтобы организовать там училище китайского языка. Для этого учебного заведения, программа которого впервые в России предусматривал обучение живому китайскому языку, о. Иакинф написал китайскую грамматику на русском языке и составил пространную программу четырёхлетнего обучения. Собственно грамматика понимается Бичуриным широко: в работе рассматриваются произношение, письмо, отличия устного и письменного языков, история изучения китайского языка и проч. По сути 《汉文启蒙》 («Ханьвэнь цимэн») – пособие, в котором собрана основная информация, которая может понадобиться изучающим китайский язык. В фонде Библиотеки иностранной литературы находится издание «Китайской грамматики» 1838 года (1835 в выходных сведениях исправлен на 1838) .
В 1830–1831 годах он по заданию Министерства иностранных дел предпринял поездку в Кяхту, где с помощью монгольского переводчика составил монгольско-русский словарь. Еще одну поездку в Кяхту он совершил в 1835–1837 годах, чтобы организовать там училище китайского языка. Для этого учебного заведения, программа которого впервые в России предусматривал обучение живому китайскому языку, о. Иакинф написал китайскую грамматику на русском языке и составил пространную программу четырёхлетнего обучения. Собственно грамматика понимается Бичуриным широко: в работе рассматриваются произношение, письмо, отличия устного и письменного языков, история изучения китайского языка и проч. По сути 《汉文启蒙》 («Ханьвэнь цимэн») – пособие, в котором собрана основная информация, которая может понадобиться изучающим китайский язык. В фонде Библиотеки иностранной литературы находится издание «Китайской грамматики» 1838 года (1835 в выходных сведениях исправлен на 1838) .
Это двухтомное издание готовилось к печати почти 10 лет и из-за корректорских и типографских сложностей, а также увеличившихся расходов увидело свет тиражом меньше запланированного – вышло всего 360 экземпляров вместо 600. «Грамматику» выпустила петербургская «Литография Гемильяна». Как и другие труды Бичурина, включавшие китайские иероглифы, «Грамматика» была напечатана литографским способом, а не наборным шрифтом. На страницах книги имитируется рукописный текст.
Книга составлена как учебное пособие, но, по сути, является обширным аналитическим трудом, суммирующим весь предшествующий опыт изучения китайского языка в Европе. Она стала самым полным стандартным описанием китайского языка начала XIX века.
Критик Н.А. Полевой в пространной рецензии на «Китайскую грамматику», опубликованной в журнале «Сын отечества», с восторгом отзывается об этом труде отца Иакинфа:
Книга составлена как учебное пособие, но, по сути, является обширным аналитическим трудом, суммирующим весь предшествующий опыт изучения китайского языка в Европе. Она стала самым полным стандартным описанием китайского языка начала XIX века.
Критик Н.А. Полевой в пространной рецензии на «Китайскую грамматику», опубликованной в журнале «Сын отечества», с восторгом отзывается об этом труде отца Иакинфа:
“
Мы смеемся над понятиями Китайцев об Европе, но не в праве ли Китайцы смеяться над нами, если бы слышали и понимали, что говорим и думаем мы об них? Ни один из чуждых нашего образования народов не представляется нам таким непонятным, таким странным, как Китайцы. Не постигая первобытной истории их, не умея разгадать будущности Великой Небесной Империи, мы видим в Китайцах что-то не человеческое, окаменелое, пестрое, растительное, не верим мудрости их философии, величию их политической самобытности, отчисляем их в антиподы рода человеческого. Нам не совестно кажется оставлять в забвении сотни миллионов самого крайнего Востока, царство, имеющее столь великое, политическое и нравственное влияние на Японию, Монголию, Среднюю Азию, восточный Индейский полуостров, Малайский архипелаг, народ, обладавший великими тайнами искусства гораздо прежде нас, и один из древнейших в мире народов по образованию. Не спорим о пользе изучения Востока Санскритского, Арабского, Персидского, но почему забываем мы Китайский Восток? Почему не хотим мы даже заглянуть в Китайскую литературу? Изучение ее неужели не подарило бы нас новыми и важными истинами? Между тем, изучение Китая, познание языка его и литературы совершенно пренебрежены в Европе. Мы сохраняем еще доныне множество ошибочных известий, какие доставлены были нам старинными миссионерами, верим рассказам путешественников невежд, мимоходом глазевших на лаковые жилища и изразцовые башни Китайцев, известиям переданным через десятые руки, пустым компиляциям. Во Франции только в последнее время стали заниматься немного Китайским языком. Англия доныне оказывает удивительное хладнокровие к Китаю, в сравнении с тем, что она сделала для остального Востока. После трудов О. Иакинфа, нас, Русских, конечно, не упрекнут в подобном равнодушии, вспомня притом посильные наши прежние труды, и особенное попечение правительства нашего, которое учредило теперь практическую школу Китайского языка в Кяхте, и кафедру Китайского языка в Казанском Университете.
За «Китайскую грамматику» Бичурин в 1839 году был удостоен второй Демидовской премии (первую получил за «Историческое обозрение ойратов, или калмыков, с XIV столетия до настоящего времени» в 1835 году). Долгое время она оставалась единственной в России грамматикой китайского языка и использовалась для обучения ещё в начале XX века.
По возвращении в Петербург о. Иакинф продолжил создание труда о Китае, объединив ряд подготовленных ранее статей в книгу под названием «Китай, его жители, нравы, обычаи, просвещение» (1840). Она давала широкое представление об административном делении Китая, культуре и быте китайского народа. В переработанном виде это сочинение было опубликовано в 1842 году под заглавием «Статистическое описание Китайской империи».
Судьба книги парадоксальна. Академия наук высоко оценила этот труд отца Иакинфа, в третий раз удостоив его Демидовской премии. Однако книга готовилась к выпуску медленно и трудно: автор перенёс тяжёлую болезнь, а печатать рукопись пришлось за собственный счёт. Попытка собрать деньги на издание по подписке не увенчалась успехом. Научная критика практически проигнорировала эту книгу. Крайне плохо было и с её реализацией: к 1844 году было продано всего 30 экземпляров. Однако в последующие десятилетия «Статистическое описание» стало настольной книгой для российских синологов.
Издание из собрания редких книг Библиотеки иностранной литературы содержит авторские пометы и автограф на титульном листе: дату – «1849» и дарственную надпись, которую мы пока не смогли полностью разобрать. Автографы Бичурина в собрании Библиотеки иностранной литературы ждут своего исследователя.
По возвращении в Петербург о. Иакинф продолжил создание труда о Китае, объединив ряд подготовленных ранее статей в книгу под названием «Китай, его жители, нравы, обычаи, просвещение» (1840). Она давала широкое представление об административном делении Китая, культуре и быте китайского народа. В переработанном виде это сочинение было опубликовано в 1842 году под заглавием «Статистическое описание Китайской империи».
Судьба книги парадоксальна. Академия наук высоко оценила этот труд отца Иакинфа, в третий раз удостоив его Демидовской премии. Однако книга готовилась к выпуску медленно и трудно: автор перенёс тяжёлую болезнь, а печатать рукопись пришлось за собственный счёт. Попытка собрать деньги на издание по подписке не увенчалась успехом. Научная критика практически проигнорировала эту книгу. Крайне плохо было и с её реализацией: к 1844 году было продано всего 30 экземпляров. Однако в последующие десятилетия «Статистическое описание» стало настольной книгой для российских синологов.
Издание из собрания редких книг Библиотеки иностранной литературы содержит авторские пометы и автограф на титульном листе: дату – «1849» и дарственную надпись, которую мы пока не смогли полностью разобрать. Автографы Бичурина в собрании Библиотеки иностранной литературы ждут своего исследователя.
В 1848 году была опубликована книга «Китай в гражданском и нравственном состоянии». Бичурин подготовил её после того, как критика и публика проигнорировали его предыдущие публикации, потребовавшие значительных организационных усилий и финансовых вложений («Статистическое описание Китайской империи» 1842 года, «Земледелие в Китае» 1844 года). Книгу, составленную на этот раз в популярной форме вопросов и ответов, встретили с огромным интересом, она вызвала полемику в научных и литературных кругах. На неё написали шесть рецензий. За идеализацию китайского общественно-политического строя Бичурина порицали критики Осип Сенковский (в журнале «Библиотека для чтения») и Виссарион Белинский (в журнале «Современник»). Белинский был особенно резок, считая, что автор идеализирует китайское судопроизводство. Опираясь на сведения лиц, бывавших в Китае после Бичурина, он писал: «Все эти законы и гарантии хороши только на бумаге, а на деле служат только к обогащению берущих взятки и утеснению дающих взятки. Кроме претензий, оба критика отмечали несомненные достоинства книги. Сенковский задавался вопросом о малой известности работ Бичурина в Европе и приходил к выводу, что в этом виновата «слишком китайская форма его сочинений», отсутствие увлекательности изложения.
Бичурин ответил на обвинения в идеализации статьёй в «Москвитянине»:
Бичурин ответил на обвинения в идеализации статьёй в «Москвитянине»:
“
Я первый раскрыл неверность сведений и неосновательность мнений о сем государстве, укоренённых в Европе, и несправедливо думает тот, кто это раскрытие считает защищением. Надобно ещё присовокупить, что во всех изданных мною сочинениях я представлял Китай точно в том виде, в каком он ныне существует в гражданском и нравственном состоянии: и то, что я писал о сем государстве, написано и в свет издано самим китайским правительством, а мною лично проверено и с точностью передано в переводе. Предоставляю благомыслящим читателям самим судить, до́лжно ли это считать пристрастием к Китаю?
Наш экземпляр книги содержит многочисленные карандашные пометы, похожие на редакторские и корректорские правки. Мы не можем с уверенностью утверждать, что они принадлежат автору, однако это не исключено.
В 1848 году Академия наук поручает о. Иакинфу написать труд по истории народов Средней Азии. В результате было создано фундаментальное сочинение в трех томах «Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена», впервые опубликованное в 1851 году
В фондах Библиотеки иностранной литературы находится издание «Собрания...» 1950–1953 годов со вступительной статьей авторства А.Н. Бернштама, посвященной сочинению Бичурина. Третий том содержит «Топографический указатель мест на карте к истории древних среднеазийских народов», составленный Н.Я. Бичуриным к первому изданию, схемы китайских исторических карт, а также карту работы Бичурина.
В фондах Библиотеки иностранной литературы находится издание «Собрания...» 1950–1953 годов со вступительной статьей авторства А.Н. Бернштама, посвященной сочинению Бичурина. Третий том содержит «Топографический указатель мест на карте к истории древних среднеазийских народов», составленный Н.Я. Бичуриным к первому изданию, схемы китайских исторических карт, а также карту работы Бичурина.
В собрании Библиотеки иностранной литературы находится замечательное издание 2010 года «"Первый альбом" о. Иакинфа (Н.Я. Бичурина)», составленный специалистами Российской национальной библиотеки О.В. Васильевой, В.С. Мясниковым и И.Ф. Поповой. До недавнего времени рисунки Иакинфа Бичурина этнографического характера были практически неизвестны. Это издание предлагает факсимильное воспроизведение хранящегося в Российской национальной библиотеке альбома «О народах, обитающих по берегам Амура от реки Уссури до устья его, по всему берегу Восточного моря от пределов Кореи до границы Российской и по всем островам вдоль сего берега лежащим». Альбом содержит 57 цветных рисунков и аннотаций к ним, выполненных Бичуриным.
В 2014 году было выпущено издание «"Древняя китайская история" Н.Я. Бичурина», с которой также можно ознакомиться в Библиотеке. Это научная публикация авторской черновой рукописи Иакинфа Бичурина китайской классической книги «Шу цзин», выполненной в августе-сентябре 1822 года во время его пребывания под домашним арестом в Александро-Невской лавре.
Бичурин впервые в истории синологии показал, насколько важны китайские источники для изучения всемирной истории, и определил развитие отечественного китаеведения как комплексной дисциплины на годы вперед. Он был также первым российским синологом, который оперировал в большом объёме именно китайскими, а не маньчжурскими источниками.
В основе трудов о. Иакинфа лежал обширный фактический материал, который он черпал прежде всего из официальных династийных историй. Бичурин выявил и впервые перевел на европейский язык (русский) целый ряд важнейших китайских классических трудов.
До Н.Я. Бичурина фундаментальные произведения китайской классики привлекали внимание русских и западных ученых и миссионеров, но их переводы представляли собой извлечения или пересказы китайских текстов, выполненных часто не с китайского оригинала, а с их перевода на маньчжурский язык.
Опубликованные как при жизни автора, так и позднее
работы составляют лишь часть научного наследия Н.Я. Бичурина. Письменное наследие о. Иакинфа хорошо сохранилось и находится в российских архивах, множество его трудов ждут своего исследователя и издателя.
В основе трудов о. Иакинфа лежал обширный фактический материал, который он черпал прежде всего из официальных династийных историй. Бичурин выявил и впервые перевел на европейский язык (русский) целый ряд важнейших китайских классических трудов.
До Н.Я. Бичурина фундаментальные произведения китайской классики привлекали внимание русских и западных ученых и миссионеров, но их переводы представляли собой извлечения или пересказы китайских текстов, выполненных часто не с китайского оригинала, а с их перевода на маньчжурский язык.
Опубликованные как при жизни автора, так и позднее
работы составляют лишь часть научного наследия Н.Я. Бичурина. Письменное наследие о. Иакинфа хорошо сохранилось и находится в российских архивах, множество его трудов ждут своего исследователя и издателя.